Александр Зубков: российский бобслей остро нуждается в молодых талантах

Президент Федерации бобслея России Александр Зубков, избранный летом 2016 года, в интервью ТАСС рассказал, по каким основным направлениям планирует работать федерация в следующий олимпийский цикл. Президент Федерации бобслея России Александр Зубков, избранный летом 2016 года, в интервью ТАСС рассказал, по каким основным направлениям планирует работать федерация в следующий олимпийский цикл. Знаменосец сборной России на Олимпиаде-2014 в Сочи также ответил недоброжелателям, которые считают, что Зубкову следует оставить свой пост.

— На Играх-2018 российские бобслеисты и скелетонисты сумели завоевать только одну медаль. В отсутствие лидеров Александра Третьякова, Елены Никитиной и Александра Касьянова добраться до призового места удалось только скелетонисту Никите Трегубову. Подведены ли уже итоги олимпийского сезона и какие задачи будут решаться в следующем?

— На последнем заседании президиума мы заслушали всех ведущих тренеров и обозначили те проблемы, которые нам нужно решать в следующем олимпийском цикле. Ситуация в скелетоне у нас более или менее стабильна, особенно в мужском. Есть небольшие проблемы в основном составе женской команды, но мы знаем, над чем нужно работать. Тренерский штаб считает, что для решения этого вопроса нужно больше времени.

Что касается бобслея, то за полтора года нам не удалось сильно изменить ситуацию. Пилоты — это штучный товар, и мы сейчас ими располагаем. Номер один — это Александр Касьянов, который обладает большим талантом. Он и в этом сезоне не раз доказывал, что может бороться за подиум в четверках. В двойках добиваться высоких результатов ему мешает слабый старт.

Мы знаем о всех этих проблемах и сейчас ищем оптимальные пути их решения. За четыре года вполне возможно подготовить перспективного и конкурентоспособного пилота в двойке.

У нас есть молодые талантливые пилоты и разгоняющие, которые уже приносят своей стране медали юниорских чемпионатов мира. Но хотелось бы, чтобы их было больше. Для этого мы ежегодно проводим весенние тестирования. Ждем всех спортсменов, желающих попробовать себя в бобслее и скелетоне, 18 и 19 мая на базе в Парамонове.
В том же скелетоне у нас внутри страны очень хорошая конкуренция. Это показал и последний чемпионат России. Именно в условиях конкуренции будет расти результат. Да и лидерам будет некогда почивать на лаврах, они не имеют возможности расслабиться.

— Какие-то кардинальные перемены ожидаются?

— Мы планируем изменить критерии отбора в сборную России. Вначале этот вопрос будет рассмотрен на заседании тренерского совета, который пройдет в конце апреля. Тренеры должны подготовить свои предложения, которые президиум затем внимательно изучит. К началу нового олимпийского цикла мы обязательно выстроим новую концепцию отбора в сборную команду и детальный план подготовки.

Я не мог вносить изменения после того, как в середине прошлого олимпийского цикла занял пост главы федерации. Нельзя было за полтора года до Олимпийских игр ломать процесс. Мы могли потерять то, что сумели наработать, и не успели бы претворить в жизнь то, что хотели бы изменить.

Но теперь изменения жизненно необходимы. Если мы будем дальше работать так, как это делали раньше, то, к сожалению, будем топтаться на одном месте.

— Когда состоится утверждение списка кандидатов в национальную команду?

— Сначала на тренерском совете мы подведем итоги выступления наших спортсменов в минувшем сезоне и, исходя из показанных результатов, определимся, кто попадает в команду. Также мы надеемся, что по итогам весеннего тестирования у нас появятся перспективные спортсмены, которые достойны стать кандидатами в молодежную или основную сборные.

— Какова основная проблема российского бобслея?

— Недостаток качественного резерва. Перспективная молодежь должна дышать в спину первому номеру национальной команды, а не второму с третьим. Для того чтобы воспитать достойную смену, нужно много времени. Вспомните, сколько лет понадобилось главе Всероссийской федерации плавания Владимиру Сальникову, чтобы добиться сегодняшних высоких результатов, которых добиваются вчерашние юниоры. Елене Вяльбе, чьи молодые лыжники добились феноменального успеха на Играх в Пхёнчхане, также пришлось восемь лет [или два олимпийских цикла] работать вместе с тренерами.

У нас нет уверенности, что через четыре года у нас в том же бобслее будет экипаж, который сможет стопроцентно бороться за олимпийские награды. Но мы ждем от тренерского штаба, чтобы он определил нам перспективных пилотов и разгоняющих, ради которых можно пойти на определенные жертвы в плане результата на ближайшие два сезона. По-другому новое молодое поколение бобслеистов не воспитать.

В наших планах значится создание школы пилотов, но для этого нужны определенные финансовые средства. Однако мы должны понимать, что за полтора-два года качественных изменений достичь невозможно. Судить объективно о результатах работы можно будет, повторюсь, только в 2020 году.

— В течение нескольких последних лет не раз говорилось о том, что у наших бобслеистов очень низкая, по сравнению с основными конкурентами, стартовая скорость. Почему нам никак не удается решить эту проблему?

— Это один из самых сложных вопросов. Мы испробовали несколько методик, и ни одна из них пока не принесла ощутимого результата. Наши бобслеисты с каждым годом прибавляют в этом компоненте, но этого не хватает, чтобы догнать соперников. Можно сколько угодно работать над слаженностью действий, но скоростные данные у спортсменов тоже должны присутствовать.Также хочу заметить, что за один год нереально исправить сложившуюся ситуацию.

Поэтому единственным решением является, повторюсь, поиск перспективной молодежи, которая сможет вынести тот объем тренировочных нагрузок, который необходим, чтобы сделать шаг вперед.

— Есть ли у вас опасение, что после Пхёнчхана внимание к зимним видам спорта со стороны государства ослабеет и о новой технике для бобслеистов вам придется только мечтать?

— У нас на сегодняшний день с Министерством спорта выстроены очень ровные отношения. Уже есть определенные финансовые договоренности на этот год. Сейчас у нас есть четкое понимание, что мы можем купить в этом сезоне, а на что можем рассчитывать в следующем.

— Когда и где пройдет первый тренировочный сбор?

— Дата будет утверждена на ближайшем тренерском совете, пока существует только проект календаря учебно-тренировочных мероприятий и соревнований на следующий сезон

— Когда определится дата отчетно-выборной конференции? Многие федерации по зимним олимпийским видам спорта уже определились с днем ее проведения, а кто-то даже выбрал себе руководителя.

— Мы определимся с датой выборов на следующем президиуме. У нас есть полгода после окончания Олимпиады на то, чтобы провести конференцию. На последнем заседании президиума мы рассмотрели очень много других не менее важных вопросов.

— Как вы относитесь к критике, которая раздается в ваш адрес со стороны ряда бывших и действующих представителей федерации и тренерского штаба?

— Могу сказать так. Те, кто активно сейчас критикуют меня и федерацию, сами ни одного сильного спортсмена не подготовили. Если меня критикует бывший главный тренер (Олег Соколов — прим. ТАСС), то почему его когда-то убрали с этой должности? Значит, его работа не устраивала даже прежнего руководителя федерации, хотя с финансами и материальным снабжением тогда было все хорошо. А другой критикующий меня тренер (Филипп Егоров — прим. ТАСС) не сумел никак проявить себя, когда работал с молодежным составом.

Что касается критики со стороны члена президиума Николая Куликова, то обвинять меня в коррупции у него не было никаких оснований. Когда на заседании президиума у него потребовали четкого обоснования обвинений, то ответа мы так и не услышали.

Поймите, мне очень сложно парировать поток огульных обвинений. Нет конструктивного диалога. Федерация готова с ними общаться, но наши критики уходят от прямого контакта, так как знают, что получат конкретные ответы на каждую претензию. Для чего все это делается, мы не понимаем. Люди хотят все разрушить. Но желания выдвинуть своего вожака, который готов заняться созидательной деятельностью, у моих критиков не наблюдается.

— В ваш адрес сыплются обвинения в том, что формирование состава проходит субъективно…

— Все эти разговоры должны быть прекращены после того, как прошел чемпионат России. Высокие места на этом турнире заняли именно те спортсмены, на которых перед началом сезона была сделана ставка.

— Есть ли в этой лавине критики что-то конструктивное, что вы учтете на будущее? Чего вам удалось добиться за почти два года, которые вы возглавляете федерацию? И что из запланированного не получилось?

— Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Тем более что анализ этих ошибок — это и есть необходимый опыт, который обязательно будет использован в случае, если я продолжу свою деятельность на посту президента федерации после выборов.

Что касается того, что удалось сделать, то, во-первых, мы сумели оздоровить финансовую ситуацию и практически рассчитаться с очень серьезным для федерации долгом в 25–27 миллионов рублей, который остался после бегства предыдущего главы федерации Георгия Беджамова. На сегодняшний день нам осталось выплатить всего полтора миллиона, то есть мы практически все погасили. Если бы у нас не было профессиональной команды, это было бы невозможно.

Когда я шел на выборы, то приблизительно понимал, с чем могу столкнуться, но такого масштаба проблем, честно говоря, я не ожидал. Может, это и хорошо. Полученный опыт закалил меня и очень пригодится в будущем. Большие финансовые проблемы не помешали нам помнить про самое важное — про спорт. Регионы, чьи федерации прошли аккредитацию, безвозмездно получили от нас технику. Мы намерены и дальше всемерно помогать им. Когда я только пришел на этот пост, таких федераций было всего четыре, а сейчас уже девять.

Если говорить про спорт высших достижений, то мы сумели сохранить тот состав, который готов был бороться за медали на Олимпийских играх. Уверен, мы могли привезти из Пхёнчхана еще две олимпийские медали, если бы на Игры поехали те спортсмены, на которых мы рассчитывали.
— Один из упреков в ваш адрес заключался в том, что вы, будучи главой федерации, одновременно являетесь личным тренером ряда спортсменов. Вы не видите в этом конфликта интересов?

— Я так не считаю. Я имею полное право быть личным тренером, так как являюсь руководителем общественной организации. В таком случае все остальные тренеры, которые работают в сборной и имеют своих учеников, тоже имеют личную заинтересованность. Кроме того, выбор того или иного специалиста является решением самих спортсменов, желающих перенять мой профессиональный опыт, который у меня достаточно большой.

Далеко не всегда конфликт интересов становится проблемой развития вида спорта и негативно отражается на конечном результате. Напротив, я отношусь к своим спортсменам более требовательно. Вспомните, кстати, чего добилась Вяльбе, да и не только она, но и другие руководители федераций. Все в итоге зависит от профессионализма того или иного человека.

Ни один личный тренер не может вмешаться в отбор в национальную команду, который проходит по спортивному принципу. Отбираются сильнейшие, и самое важное для меня как для главы федерации — это результат.

Беседовал Альберт Стародубцев


Подробнее на ТАСС:
http://tass.ru/opinions/interviews/5136671